Вязовский Алексей
Истина и ее критерий.
Исследуя проблему истины, у меня возникло два вопроса. 1) Что такое истина? 2) Что такое критерий истины? Ответом на первый вопрос служит определение понятия истины, ответом на второй - формулировка методов, которые позволяют установить истинность данной мысли и отличить истинную мысль от ложной.
Но сначала несколько слов о структуре этой статьи и методе изложения материала. Те мысли, которые будут предложены Вашему вниманию ниже, взяты мною из такого философского направления как диалектический материализм (в дальнейшем диамат). Источниками этих идей послужили работы основателей диамата К. Маркса "Тезисы о Фейербахе", Ф. Энгельса "Анти-Дюринг", В. Ленина "Материализм и эмпириокритицизм", а также некоторые другие книги, о которых я расскажу по ходу повествования. Я понимаю, что моя работа может показаться Вам односторонней, т.к. в ней будет представлен только взгляд диамата на проблему истины и ее критерия. Но постарайтесь меня понять. "Мы терпимо относимся к чужим мнениям, пока не имеем своего собственного", - это сказал, по-моему, Солженицын. Поэтому здесь Вы не встретите ни когерентной теории истины, ни прагматической, ни семантической теории истины Тарского, ни взглядов неопозитивистов и т.п. Моя заслуга в создании этой работы заключается в том, что из перечисленных выше книг и учебников по диамату я вычленил все то, что относится к истине; затем избавился от налета идеологии и изложил в простой и ясной (я надеюсь) форме.
ИСТИНА - правильное, адекватное отражение предметов и явлений действительности познающим субъектом. Это определение я взял из философского энциклопедического словаря 97-го года. Строго говоря, концепция, согласно которой истина есть соответствие мыслей действительности, называется классической. Она называется так потому, что является древнейшей из всех концепций истины. Платону принадлежит следующая характеристика понятия истины "… тот, кто говорит о вещах в соответствии с тем, каковы они есть, говорит истину, тот же, кто говорит о них иначе, - лжет…".
Аналогичным образом характеризует понятие истины и Аристотель в своей "Метафизике": "… говорить о сущем, что его нет, или о не-сущем, что оно есть, - значит говорить ложное; а говорить, сущее есть и не-сущее не есть, - значит говорить истинное".
Сторонники классической концепции истины на первых порах полагали, что определяемая ее цель - соответствие мыслей действительности - может быть достигнута сравнительно просто. Они в явной или неявной форме исходили из следующих предположений: действительность, с которой непосредственно имеет дело человек и которая является предметом его познания, не зависит от самого знания; мысли могут быть приведены в простое однозначное соответствие с действительностью; имеется интуитивно ясный и не вызывающий сомнений критерий, позволяющий установить, соответствуют мысли реальности или нет.
Однако эта концепция столкнулась с целым рядом проблем, которые послужили поводом для ее критического пересмотра:
Проблема природы познаваемой реальности. Человек в своем познании непосредственно имеет дело не с объективным миром "самим по себе", а с миром в том его виде, как он им чувственно воспринимается и осмысливается.
Проблема характера соответствия мыслей реальности. Классическая концепция истины в ее "наивной" форме рассматривает это соответствие как простое копирование реальности мыслями. Исследования соответствия знаний действительности показывают, однако, что это соответствие не является простым и однозначным.
Проблема критерия истины. Эта проблема сыграла исключительно важную роль в развитии классической концепции. Отчасти она связана с первой проблемой. Если человек непосредственно контактирует не с миром "в себе", а с чувственно воспринятым и концептуализированным миром, то спрашивается: каким образом он может проверить, соответствуют ли его утверждения самому миру?
Проблема критерия истины не исчерпывается, однако, упомянутым аспектом. Еще древние скептики обратили внимание на то, что постановка вопроса о критерии истины приводит к парадоксу бесконечного регресса. Секст Эмпирик считал, что для доказательства истинности утверждения необходимо принять некоторый критерий истины. Однако сам этот критерий, представляющий собой метод распознания истинных утверждений, должен быть доказан на основе другого критерия истины и т. д. до бесконечности.
Классическая концепция в том ее варианте, в котором истина рассматривается как соответствие не только объективной, но и любой другой действительности, приводит к логическому противоречию, получившему название парадокс лжеца. Это парадокс, известий еще древним грекам (Эпименид, Эвбулид) состоит в следующем.
Представь себе, что я адвокат. И заявляю: все адвокаты - лжецы. Возникает вопрос: истинно или ложно данное утверждение?
Я думаю, что мне не нужно разъяснять Вам этот парадокс. Проблема этой теории в том, что она не ограничивает выбор референтов высказывания. И таким образом референтом данного высказывание может быть само высказывание. Хочу подчеркнуть, что парадокс лжеца, сыгравший значительную роль в развитии современной логики, является парадоксом классической концепции истины.
В каком отношении находится классическая концепция истины к диамату? В самом общем виде ответ на этот вопрос можно сформулировать следующим образом: диаматическое учение об истине, по моему мнению, является преемником классической концепции и вместе с тем представляет собой нечто новое. Вот это "нечто" я сейчас попытаюсь изложить.
Объективность истины. Здесь я вынужден процитировать Ленина (я вообще считаю, что вклад марксизма-ленинизма в философию сейчас неоправданно забыт; другой вопрос, что и Маркс и Ленин сильно ошиблись с историческим материализмом и экономикой коммунизма): "…понятие объективной истины характеризует такое содержание человеческих представлений, которое не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества. Это не означает, что объективная истина является элементом объективного мира. Характеризуя человеческие знания она проявляется в субъективной форме. Но она характеризует человеческие знания не с точки зрения этой субъективной формы, а с точки зрения их объективного содержания". Из этой цитаты можно понять, что человек в своей познавательной деятельности способен установить связь логических конструкций не просто с миром ощущений, а с лежащим вне его объективным миром. И здесь важнейшее место занимает понятие практики. Роль практики как фактора, соединяющего и сопоставляющего человеческие знания с объективным миром, проявляется в том, что она выступает, с одной стороны, как материальная деятельность, формирующая объективный предмет познания путем выделения определенных свойств объективного мира, а с другой - как деятельность, формирующая субъект познания. В диамате истина - это не просто соответствие мыслей объективному миру, а соответствие мыслей объективному миру, заданному через практику (при том, что эти "мысли" тоже должны отвечать определенным критериям, но об этом дальше).
О качестве вещей, предметов мат. мира, о том, что они собой представляют можно судить лишь по тем свойствам, в которых эти качества проявляются. Но свойства данного предмета можно выявить через его взаимодействие с другими предметами. Причем от характера этого взаимодействия зависит то, какие именно свойства предмета выявляются. Именно эти свойства и составляют сформированный практикой предмет наших утверждений о внешнем мире, предмет объективной истины.
Относительность и абсолютность истины.
Диамат соединяет воедино такие стороны знаний, как истинность и изменчивость. Этот синтез находит свое воплощение в понятии относительной истины.
Относительная истина - это знание, которое приближенно и неполно воспроизводит объективный мир. Приближенность и неполнота - специфические свойства относительной истины. Если мир представляет систему взаимосвязанных элементов, то отсюда следует, что любое знание о мире, абстрагирующееся от некоторых его сторон, будет заведомо неточным и огрубленным. Поскольку человек не может познать мир, не фиксируя своего внимания на одних его сторонах и не отвлекаясь от других, постольку приближенность внутренне присуща самому познавательному процессу.
С другой стороны, предпринимаются поиски абсолютной истины в рамках наличного знания. Как показал Ф. Энгельс в "Анти-Дюринге", статус вечной истины можно приписать только очень небольшому числу, как правило, банальных утверждений. В качестве примеров вечных истин обычно фигурируют предложения, представляющие собой констатацию факта, например: "Наполеон умер 5 мая 1821 года". Или скорость света в вакууме равна 300000 км/с. Однако попытки применения понятия абсолютной истины к более существенным положениям науки, например к законам, оказывается безуспешными.
Таким образом, возникает своеобразная дилемма: если абсолютная истина рассматривается как абсолютно полное и точное знание, то она лежит вне пределов реального научного познания; если она рассматривается как совокупность вечных истин, то понятие абсолютной истины неприменимо к наиболее фундаментальным видам научного знания. Дилемма эта - результат одностороннего подхода к проблеме, выражающегося в том, что абсолютная истина отождествляется с видом знания, обособленного от относительной истины. Референт понятия "абсолютная истина" раскрывается только в процессе развития научного знания. Он состоит в том, что при переходе научного знания от ступени к ступени, например от одной теории к другой, старое знание не отбрасывается полностью, а в той или иной форме включается в систему нового знания. Именно это включение, преемственность, характеризующая истину как процесс, и составляет содержание понятия абсолютной истины. Абсолютная истина - это не вечная истина, переходящая от одной ступени знания к другой, а свойство объективно-истинного знания, состоящее в том, что такое знание никогда не отбрасывается. Такого рода знание всегда выступает предпосылкой более глубоких и фундаментальных истин. Абсолютная истина проявляется в росте знания.
Попытаюсь пояснить все это на примере. Впервые гипотезу о том, что материя состоит из атомов, высказал Демокрит. Он предполагал, что атомы представляют собой нечто вроде неделимых упругих шариков. Даже в этом весьма относительном по своей истинности представлении имелись элементы абсолютной истины. Таково утверждение: "атомы материи реально существуют". Все последующее развитие физики не отменило и не отменит этого элемента абсолютной истины. Но в этой относительной истине имелись элементы заблуждения, например мысль о неделимости атома, представление о нем как об упругом твердом теле и т. д.
Новая картина строения атома была создана Д. Томсоном, согласно которой он состоит из положительно и отрицательно заряженных электронов. В этой также относительно истинной картине строения атома нельзя не заметить новых элементов абсолютной истины, которые последующими открытиями не были поколеблены или отменены. Таково утверждение: "атом состоит из положительно и отрицательно заряженных частиц". Но в модели Томсона было много элементов заблуждения, которые не были подтверждены последующим развитием науки. Таково, например, предположение о существовании в атоме положительных электронов.
Третий этап развития представлений об атоме - модель Резенфорда-Бора, согласно которой атом состоит из атомного ядра и вращающихся вокруг него электронов. В этой модели, в целом более точной, чем предшествующие, имелись новые элементы абсолютной истины. Такими моментами являлись: представления о малых размерах ядра и электронов сравнительно с размером атома, об излучении света как результате перехода электронов с одного энергетического уровня на другой и т. д. Отменить эти утверждения последующее развитие науки не может, поскольку они абсолютно точно отобразили определенные стороны строения атома. Но и в теории Бора содержались и элементы заблуждения. Например, заимствованное из классической механики представление об электронах как только частицах весьма неточно и поэтому в определенном смысле также неверно. Сам Бор от этого представления охотно отказался, как только была создана квантовая механика.
Картина атома в сегодняшней физике несравненно более точна и полна, чем в теории Бора, и поэтому в ней содержится больше элементов абсолютной истины. Но нет сомнений также в том, что современная картина атома будет изменяться, уточняться, конкретизироваться, что в ней будут обнаружены в последующем неточности и элементы заблуждения, о которых мы сегодня не знаем.
Хочу подвести итог сказанному. Относительный и абсолютный моменты в истине неразрывно взаимосвязаны: с одной стороны, в относительной истине всегда есть элементы истины абсолютной (частной), с другой стороны, в процессе развития человеческих знаний из истин относительных складывается абсолютная (общая) истина.
Научная истина.
Научная истина - это знание, которое отвечает требованиям двоякого рода: во-первых, оно соответствует действительности; во-вторых, оно удовлетворяет ряду критериев научности. Из всех критериев я бы выделил: логическую стройность, эмпирическую проверяемость, в том числе проверку временем, возможность предсказывать на основе этих знаний новые факты, непротиворечивость тем знаниям, чья истинность установлена и пр.
Эти критерии, разумеется, не следует рассматривать как нечто неизменное и раз навсегда данное. Они являются продуктом исторического развития науки и в будущем могут изменяться.
И, наконец, самый главный критерий истинности знания - практика.
Практика как критерий истины.
Одной из основных причин неудач современной философии решить проблему критерия истины является их исходная установка, ориентирующая на возможность решения данной проблемы в рамках системы знаний. Эту установку можно сформулировать следующим образом. Если у нас имеется система знаний, претендующая на описание объективного мира, то мы можем узнать о ее соответствии своему предмету, изучая лишь свойства самой системы. В противоположность этому диамат утверждает, что указанную проблему нельзя решить таким образом, т. е. не выходя за пределы знания. Эта гениальная мысль, бросающая новый свет на проблему критерия истины, была впервые сформулирована К. Марксом в его "Тезисах о Фейербахе". К. Маркс подчеркнул, что вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, не может быть решен в рамках самого мышления. В науке подобного рода запреты играют чрезвычайно важную роль. В качестве примеров можно указать на невозможность доказательства пятого постулата Эвклида, установленную Лобачевским; невозможность доказательства непротиворечивости формальной системы типа арифметики в рамках самой этой системы (теорема Геделя) и т. д.
Пренебрежение такими запретами приводит не только к бесполезным поискам доказательств, но и к различного рода паралогизмам. Так, попытки доказательства пятого постулата Эвклида были сопряжены с тем, что наряду с аксиомами, из которых якобы следовал этот постулат, принимались допущения, эквивалентные самому пятому постулату. Но диамат не только указывает на то, как нельзя решить проблему критерия истины. Он вместе с тем говорит нам о том, как ее можно решить. Для этого надо выйти за пределы знаний и сопоставить его с оригиналом. Формой такого выхода и сравнения знания с объектом является практика - материальная деятельность людей.
Если попытаться дать краткую характеристику функцию практики как критерия истины, то это бы я сделал примерно так. В практики происходит материальное воплощение знаний, которые подлежат проверке. Вместе с тем практика является объективным феноменом, принадлежащим материальному миру и функционирующим в соответствии с его законами. Эта двуединая (дуальная) природа практики обеспечивает ей роль критерия истины: знания о реальном мире, воплощенные в практике, контролируются законами этого мира.
Здесь следует выделить два момента:
1. Чтобы установить соответствие знаний объективному миру, необходимо сопоставить знания с самим объективным миром. Как это сделать? В гносеологическом плане мысль противоположна своему предмету. Она представляет собой идеальную конструкцию, информационную модель изучаемого объекта. Чтобы сопоставить мысль с объектом, необходимо сделать их однопорядковыми. Это достигается в процессе материального воплощения мышления в человеческой практики. Именно практика снимает гносеологическую противоположность материального и идеального. Человеческое мышление - не есть особая идеальная субстанция, оторванная от материи. Оно есть свойство материи (как, например, скорость – свойство быстро летящего самолета), имеющее материальные формы своего выражения. Такими формами являются язык и практическая деятельность. Но между ними существует принципиальное различие.
Знание в языковой форме не сводится к материальному воплощению. Оно лишь выступает в качестве материального кода идеального содержания - мысленных объектов, которые репрезентуют объекты материального мира. Совершенно иным является материальное воплощение знаний в практике. Здесь материальное выступает уже не в качестве кода, фиксирующее идеальное содержание, а как реализация этого содержания. По существу, знание здесь утрачивает статус идеального явления. Оно становится явлением материального мира. Технические и технологические процедуры человеческой деятельности становятся основной формой, реализующей знания.
2. Практика, включенная в систему в систему взаимодействия с объективным миром, сама оказывается подчиненной законом этого взаимодействия. Это обстоятельство обусловливает возможность выполнения практикой критерия истины. Являясь, с одной стороны, воплощением знаний о материальном мире, а с другой - частью этого мира, подчиненной его законам, практика самим процессом своего функционирования осуществляет проверку истинности знаний. Если человек в своих знаниях правильно выразил сущность законов реального мира и построил свою деятельность в соответствии с этими законами, то практика как объективный процесс, контролируемый указанными законами, оказывается эффективной. Ее эффективность проявляется в том, что она осуществляется в соответствии с идеальным планом и осуществляет этот план. Напротив, если представления человека не соответствуют законам объективного мира и если практическая деятельность построена в соответствии с этими представлениями, то законы объективного мира сделают практику неэффективной - неэффективной в том смысле, что она не сможет осуществить идеальный план. Грубо говоря, если самолет, построенный в соответствии с теорией аэродинамики и сопромата – летает, то можно сделать заключение об истинности этих знаний.
И еще кое-что. Агностики утверждают, что человек никогда не сможет познать действительную структуру мира, ибо он (человек) имеет дело только с чувственным опытом, но не с объективным миром самим по себе. Б. Рассел писал в своей книге "Человеческое познание, его сфера и границы": "Я не познаю непосредственно столы и стулья, а познаю только определенные действия, которые они производят во мне". Он почти дословно повторил Юма, который рассуждал примерно так. Все то, что я имею, - это чувственные восприятия, а откуда эти чувственные восприятия появились, я не знаю и не могу знать. Возможно, за чувственными восприятиями скрываются вещи, как уверяют материалисты. Но возможно и другое: эти восприятия возбуждает во мне бог, как уверяют идеалисты. Эта аргументация может показаться неуязвимой. Действительно, человек обречен иметь дело только с миром, данным ему в ощущениях. Поэтому его знания, казалось бы, могут относиться не к объективному миру, а только к чувственному опыту. Однако человек не просто созерцает внешний мир. Своей деятельностью, в которой воплощены его знания о мире, он "входит" в объективный мир, становится частью последнего. И законы этого мира контролируют правильность его представлений о мире, на основе которых строится его деятельность. Именно тот факт, что за вся свою длительную историю человек сумел приспособиться к внешнему миру, выстоять в борьбе за существование, выжить биологически, свидетельствует о правильности выработанных им представлений о мире. Эта оценка была вынесена самими законами внешнего мира и получить ее человек смог только через свою материальную деятельность - практику.
26.06.1999 г.
Вязовский А. В.
Оооо.)) Одним из них например является наша ЛУНА. Вы вообще в курсе что бы было есип у нас небыло такой луны? А хотя что я спрашиваю, конешно нед!:-D
. Это как "без них")))
. Хоть я и повеселился:-D. Пайду к норм людям - рыбакам.
